Девятнадцатого сентября 2002 года впервые за последнее столетие братия Трифонов Печенгской обители посетила Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь.

В особых отношениях стоит Соловецкий монастырь к Трифонов Печенгской обители. Основанная в XVI веке преподобным Трифоном Печенгским и устроенная им при участии преподобного Феодорита Кольского, в то время иеродиакона Соловецкого монастыря, Печенгская обитель с самого начала своего существования являлась таким образом близкой Соловецкому монастырю.

По материалам с сайта http://trifon.dobrohot.org/ 

В 1886 году Священный Синод возложил восстановление Печенгского монастыря, разоренного шведами в 1589 году, на Соловецкую обитель. Тогда горстка Соловецких монахов, напутствованная молитвами и благословением родной обители, прибыла на берег реки Печенги. Малые числом, но крепкие верой новые Печенгские насельники, привыкшие к трудам и подвигам в Соловецком монастыре, положили смиренное начало возрождения Трифонов Печенгской обители. А спустя три года настоятелем восстанавливаемого монастыря был назначен соловецкий иеромонах Ионафан, уже к двадцатым годам прошлого столетия приведший Печенгский монастырь к небывалому расцвету.

Октябрьские дни 1917 года открыли в истории Соловецкой и Печенгской обителей новые, трагические страницы. Печенгский монастырь вновь подвергся разорению и в дальнейшем и вовсе был уничтожен. А Соловецкую обитель новая власть превратила в «Соловецкий лагерь принудительных работ особого назначения» (СЛОН), который очень скоро приобрел славу одного из самых жестоких лагерей в стране. Соловецкие лагеря сделались устрашающим символом мученических путей России XX века. Страна погрузилась во тьму. А перед русским человеком, находившимся в то время в этом страшном лагере смерти, лежала открытой летопись отвергнутых путей России…

Соловецкий монастырь возобновил свою деятельность на семь лет раньше Печенгского — в 1990 году, через 70 лет после закрытия. Первоначально обязанности настоятеля исполнял игумен Герман, в помощь которому позднее был направлен иеромонах Зосима. Церковные службы совершались в часовне святителя Филиппа, затем под монастырский домовый храм Всех Святых передали помещение на втором этаже гостиничного корпуса в северном дворике кремля. Рядом, в Наместническом корпусе, разместились братские кельи и служебные помещения обители.

Вскоре монастырь возглавил сам Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. В 1992 году по его указу управлять монастырем в чине наместника был поставлен игумен Иосиф (ныне архимандрит).

20 августа 1992 года Соловкам возвратили мощи преподобных основателей монастыря. А в 1995 году возрожденной обители было дано полное официальное название «Спасо-Преображенский Соловецкий ставропигиальный мужской монастырь».

…Пронизывающая сентябрьская морось плотной пеленой застлала ощетинившуюся белыми гребнями свинцовую бесконечность Белого моря. Наше суденышко с незатейливым названием «Нерха», беспрестанно сотрясаемое тяжелыми ударами неугомонных волн, натужно стуча поршнями двигателя, упорно пробивается вперед, оставляя позади белеющую пеной дорогу, растворяющуюся в морской пучине. Цепляясь руками за поручни, невольно вспоминаешь преподобных подвижников, преодолевавших эти пенистые просторы на маленьких лодчонках. То и дело проносится в сознании: «Господи, помилуй!»

От пристани в Рабочеостровске (окраина Кеми) нас отделяет три часа морского путешествия. Наконец, прямо по курсу обозначились очертания берега — темной неровной линии над обрезом моря — с четким белым пятном строений. Вот уже и гавань Благополучия. Стихает изнуряющая качка. Нашим взглядам открываются белые силуэты монастырских соборов. Неизменными, такими же, как на старинных гравюрах, высятся на монастырской стене тяжелые башни с конусным верхом.

Соловки встречают нас колокольным звоном. Из-за разыгравшейся непогоды мы, к сожалению, не поспели, как планировали, к началу литургии, но, Божией милостью, успели на крестный ход. Девятнадцатого сентября — воспоминание чуда Архистратига Михаила, бывшего в Хонех — престольный праздник Михаилоархангельского храма Соловецкого монастыря. Надо заметить, что крестные ходы вокруг монастыря с водосвятным молебном на Святом озере совершаются на Соловках в каждый престольный праздник, а летом — почти каждый воскресный день. Таким образом, не случайно озеро, подступающее к стенам монастыря с востока, называется Святым. Сколько раз в год в нем освящается вода во время водосвятных молебнов!

«Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое…» — слилась во едино и вознеслась к Небу мощь соборной иноческой молитвы двух братий — Печенгской и Соловецкой. И как зримое присутствие благодати Духа Святого прекратился беспрерывный дождь и расступились косматые тучи, освобождая путь струящимся солнечным лучикам. Трепетное чувство высокой духовной радости охватило молящихся. Радости, перед которой меркнут тусклые и плоские идеалы материалистов.

Мы ходили под сводами обители, все сильнее ощущая святыню более чем пятивековой череды поколений наших предков. Невольно вспоминались слова выдающегося русского художника Михаила Нестерова: «Не бойся Соловков! там Христос близко». И действительно, для скольких людей Соловки стали местом встречи со Христом в страдании и смерти за Него… Прежние путешественники на Соловецкие острова в своих трудах рассказывали о слезах, о сиявших счастьем лицах богомольцев, при виде седой обители забывавших беды своей многотрудной жизни. Кто искал здесь утешения, приходил за очищением, кто усердной молитвой и обращением к духовным началам жизни надеялся помочь людям в их скорбях. Почти пять столетий подряд на этих камнях и за этими стенами непрерывно совершались службы. Молились, совершенствовались в духовных подвигах пламенно веровавшие в добрую людскую суть. И стремились побороть силы зла, вывести к свету и радости с темных перепутий жизни. Каждая пядь Соловецкой земли, каждый монастырский камень говорит о горстках подвижников, радевших о духовности. Их подвиг веры сочетался с трудами, приносившими земные плоды…

В последние годы во властных кругах появляются различные программы развития Соловков, где более или менее удачно описывается, что будет на островах, каким образом брать с туристов деньги и кто будет ими распоряжаться. Но ни одна из этих программ не затрагивает мысль о том, что возрождение Соловецкого монастыря — важное и необходимое условие возрождения национальной святыни. Потому что в Соловках, как в капле воды отражается вся Россия со всеми ее проблемами и нестроениями. То, что мучает сегодня нашу страну, здесь, на архипелаге, видно наглядно. К сожалению, ни духовное состояние жителей поселка, ни уровень духовности многих россиян не внушают оптимизма. Проблемы духовности общества не включены в нашу повседневность, а для большинства людей они просто не существуют.

Немало говорится о непростом социальном положении местных жителей. Но Соловки еще с XV века предназначались для жизни монашествующей братии, стремившейся к уединению от мира, к отшельнической жизни. И люди, волею судьбы в советское оказавшиеся здесь в качестве постоянных жителей поселка, по мнению архимандрита Иосифа, явились заложниками времени. И реальность сегодняшнего дня подтверждает, что здесь нет условий, при которых могла бы развиваться мирская жизнь.

Туризм на Соловки в его нынешнем виде — ради получения прибыли, ради материального обогащения — это профанация идеи Соловков, суть которой — в духовной твердости, искупительности, мученичестве, жертвенности. Это в какой-то степени дискредитация русской культуры. Вообще понятие туризма, в особенности массового, неприложимо к Соловкам, это оскорбление святыни.

Быть может, основной вопрос нашего времени состоит не в успехе экономических реформ, а в том, способны ли мы вырваться из сферы давящей повседневности, увидеть и осмыслить величие и масштаб духовного наследия наших предков, обновить и обогатить его? А если так, то в этом Соловки имеют уникальный опыт построения полноты духовной жизни и стяжания святости.

Андрей КОНЮШАНЕЦ

(131)